"За небрежность в пастырском служении..."

Возвращаясь к теме ключевских священников отметим, что наша волость может служить маленьким срезом всего российского общества, и, изучая ее историю, можно понять и процессы, происходившие в стране в целом. Многие удивляются, какую малую роль в событиях 1917-1921 гг. сыграла церковь, как быстро она потеряла свое влияние на людей. На самом деле далеко не случайным было остро критическое отношение к церкви и ее служителям русской интеллигенции 19-начала 20 вв. Посмотрим для примера на судьбу первого священника ключевского церковного прихода Владимира Калугина. Мы публиковали биографическую справку о Владимире Яковлевиче из православной интернет-энциклопедии. Но вот что написано о нем в статье ключевского краеведа 1960-70-х гг. Н.М. Авдеенко, опубликованной и в истории района: «За 10 лет эксплуатации труда батраков сельский священник села Ключи Калугин приобрел мельницу, кожевенный завод и много скота. Он имел двух постоянных работников и одну работницу, поповская земельная руга (надел) насчитывала 200 десятин земли и находилась в урочище Ракиты. Жил он в двух крестовых домах (впоследствии в них была размещена школа по улице Р.Люксембург, раньше они стояли на месте Дома пионеров (в центре села)».  Можно было бы скептически отнестись к строкам, написанным в советское время, однако они подтверждаются документально, причем церковными источниками. Томские епархиальные ведомости в сентябре 1910 г. публикуют «Предложение» архиепископа Макария, где с плохо скрываемым гневом заявляется по поводу дел в Ключевском приходе: «приходский священник, увлекшись хозяйственными  и крупными торговыми предприятиями, просмотрел надвинувшуюся на его приход опасность со стороны сектантства и тем дал возможность сектантству окрепнуть…А потому священник, как проявивший крайнюю небрежность во вверенном ему пастырском служении и поставивший свои материальные расчеты выше духовных нужд своей паствы, увольняется за штат». Не нам судить отца Владимира,  он своей жизнью верность церкви и православной вере доказал, но для ключевцев начала 20 века он явно не стал примером справедливого и бескорыстного  служения.